PadasinauВиктор КАЗЮЛИН, газета «Прессбол»

Свое 31-летие экс-разыгрывающий гандбольной сборной Беларуси, а ныне пиар-менеджер “Гомеля” Александр ПОДОСИНОВ справил в катарской столице Дохе — во время январского чемпионата мира. На трех аренах он не пропустил ни одного из тех поединков, что реально было увидеть живьем. Однако, по его же признанию, если сердце порой и екало, то только от переживаний за белорусов. Руки помнят все — недаром в фан-зонах Саша насобирал целый рюкзак призов, участвуя в конкурсах бросков на точность. Но на площадку его давно не тянет. А жаль…

— Навскидку вспомнишь, когда последний раз брал в руки гандбольный мяч не забавы ради, а с конкретной соревновательной оказией?
— Три года назад, в 2012-м. Интересно, что заключительные дни карьеры игрока провел в стане сборной Беларуси. И даже напитался положительными эмоциями. Мы ведь тогда в квалификации одолели румын и пробились в нокаут-раунд отбора к чемпионату мира. Правда, в тех матчах просидел на скамейке. Однако все равно являлся полноценным штыком команды и вместе со всеми разделил радость от долгожданного прорыва.

— Что ж тогда побудило через пару месяцев повесить кроссовки на пресловутый гвоздь? Это в двадцать восемь-то лет.
— Возраст, конечно, самый продуктивный для спортсмена. Но вот шевельнулся внутри какой-то червячок… Помню, вернулся в Могилев, где тогда выступал за “Машеку”, прислушался к себе и ощутил: что-то не то. Все вокруг навевало тоску. Нет, это не было апатией. Просто вдруг пробудилось желание жизненных перемен, захотелось больше времени уделить семье, заняться здоровьем. А главное — я утратил мотивацию играть. Возможно, если бы возникли заманчивые и перспективные варианты продолжения карьеры, не стал бы рубить сплеча. Но их не намечалось. Да, в Беларуси наверняка мог бы еще долго играть в клубах калибра “Машеки”, “Кронона”, в Гомеле, Новополоцке. Только мне это было уже не интересно. Короче, твердо решил завязать.

— Даже при раннем уходе на “гражданку” у тебя довольно пухлый “дембельский альбом”. Начинал в Гомеле?
— Да. Там родился, там заболел гандболом. А в девятом классе попал на карандаш наставникам училища олимпийского резерва и перебрался в Минск. Тренировался, неплохо проявлял себя на юношеских соревнованиях. Словом, к окончанию УОРа засветился. Если можно так выразиться, моим куратором стал Игорь Николаевич Папруга. Он-то и сосватал меня в СКА. Оставалась сущая “мелочь” — понравиться Спартаку Петровичу Мироновичу. Слабачком вроде не выглядел. В коллектив влился быстро и легко, игровую практику получал исправно. Вообще мне крупно повезло: застал классную плеяду армейцев. Ваня Бровко, Вася Островский, Сергей Говша, Леша Жук, Сергей Кострома… Да у всех было чему поучиться. Ребята были на несколько лет старше меня, но уже с серьезной репутацией. С ними было приятно и играть, и общаться.

— Специалисты, болельщики прочили тебе большое будущее. И немудрено: не всякому удается угодить на заметку тренерскому штабу национальной сборной, не достигнув и восемнадцати. Зеленым юнцом ощущал в себе недюжинный талант и повышенное внимание к собственной персоне?
— Хм… Не сказал бы. Дар в зеркале не разглядишь. А внимание… Может, кто-то и отзывался лестно о моих способностях. Однако в мои уши никто ничего подобного не вкладывал. В СКА всегда старались ограждать молодежь от излишних славословий. И это правильно. Ведь нередко как происходит? Одаренному пацану раздают щедрые авансы — а он вскоре затухает. И, наоборот, особо не выделявшийся в юношестве игрок вырастает в крутого мастера. Так что сторонние разговоры — не показатель и не гарантия будущей состоятельности молодого таланта.

— По моим многолетним наблюдениям, в СКА никогда особо не приветствовались и ранние отъезды воспитанников на легионерские хлеба. Между тем ты рванул за кордон уже в двадцать один год. Настолько “не сядзелася ў хаце”?
— Как сказать… На календаре был 2005-й. Не самая плохая, но и не самая благополучная пора в белорусском гандболе. Тем не менее я не вострил лыжи загодя, продуманно. Не лез из кожи вон, чтобы уехать. И уж тем более не гнался за длинным рублем. Просто возник нормальный заграничный вариант — македонская “Младост”. Тогда-то и задумался, что неплохо бы сменить обстановку. Почему нет, коли подвернулся шанс? Захотелось почувствовать себя полноценным спортсменом не только в смысле тренировочного процесса. Знал, что в Македонии гандбол почитаем и популярен. Ажиотаж на аренах, красочный антураж, масштабное освещение в прессе — все это притягивало магнитом. Кроме того, на то время в СКА наметился новый виток кадровой политики. Ставка делалась на ребят 1986 года рождения. Я же после травмы спины какой-то период оставался в простое, только набирал форму. Так что моему отъезду никто особо не противился.

— Где базировалась “Младост”?
— В Богданчи. Живописный городишко на границе с Грецией. Население — около шести тысяч. И вот представь, едва ли не половина собиралась на наши матчи. Хотя вместимость зала — всего тысяча семьсот зрителей. В македонском чемпионате много лет безраздельно заправляют гранды из столицы Скопье — “Металург” и “Вардар”. Так мы даже им дома не проигрывали. Поддержку трибун имели атомную. Неудивительно, что пробились в “призы”, в еврокубки. А для меня тот сезон выдался вообще феерическим. Был признан лучшим разыгрывающим первенства, стал лучшим бомбардиром лиги. Рвал и метал на площадке!

— Что же покинул такое намоленное место?
— Не по своей воле. Соблазнительных предложений хватало, все-таки заработал себе имя. Но судьба не наградила — в самом начале следующего сезона тяжело травмировался. Диагноз — для спортсмена хуже не придумаешь: разрыв крестообразных связок колена. “Младости” на долгий срок оказался не помощник. И надо же, в такой ситуации на меня вышли представители “Металурга” и предложили перебраться к ним, независимо от срока лечения. А лечился я без малого год. Увы, за это время в “Металурге” произошло много кардинальных перемен. В том числе и на тренерском мостике. В Скопье на меня в прежней мере уже не рассчитывали. Надо было оперативно что-то решать. Одно дело восстановиться. Но ведь необходима была регулярная игровая практика, чтобы обрести кондиции.

— Следующим пунктом твоей биографии стал клуб “Полис Анкара”. Сам пробивал турецкий вариант?
— Агент подыскал. Хотелось играть, поэтому долго не раздумывал. Да и столица Турции привлекала. Чемпионат? Средний. Не напряженный. Из дюжины команд элитного дивизиона восемь представляли Анкару, по- этому за сезон набиралось всего четыре-пять выездов. Мы звезд с неба не хватали, держались за позиции в середине таблицы. Но помышляли о прогрессе. Однако через год, как часто случается в современном спорте, от поддержки клуба отказался поиздержавшийся главный спонсор. Включили режим экономии, содержать легионеров стало накладно. Расстались. Определенные наметки были, да не выгорели. Так первый раз оказался в Могилеве.

— Совсем ненадолго. Вскоре твоя карьера вырулила и вовсе на экзотическую орбиту…
— Да, Ливан. В принципе эта экзотика всплыла не с бухты-барахты. Бейрутский “Ас-Садд” проявлял ко мне интерес и ранее. Однажды позвонил сам президент клуба и пригласил на просмотр. Причем в боевых условиях — команда участвовала в каком-то скоротечном товарищеском турнире. Только съездил тогда вхолостую. Оказалось, босс что-то напутал, потому как тренерский штаб искал гандболиста на другую позицию, не плеймейкера. Бывает. Передо мной извинились и заверили, что разговор о сотрудничестве вполне может быть возобновлен. Так и вышло. Причем именно в ту пору, когда моя карьера фактически зависла на паузе. Короче, в 2010-м все же пополнил ряды “Ас-Садда”, который формировал пеструю дружину конкретно под старт в азиатской Лиге чемпионов. Половину обоймы, естественно, составляли варяги. Основной вектор — балканский. Главный тренер — серб, вратарь и разыгрывающий — тоже бывшие “юги” из бундеслиги. Но имелась загвоздка: по регламенту, в заявку можно было включать лишь двух иностранцев. И что ты думаешь? “Сверхлимитчикам”, в том числе и мне, за день сварганили настоящие ливанские паспорта! Даже не за день! Представляешь, утром сфотографировался, а уже в обед держал в руках паспорт гражданина Ливана! Все для фронта, все для победы. Усилия окупились: мы здорово спелись и выиграли ту Лигу чемпионов. А потом разъехались. Эдакий принцип сезонного гастарбайтерства.

— Предположу, заработал ты в Ливане неслабо…
— И не скрываю, что материальный фактор был ключевым в той незабываемой командировке. Финансовые условия — супер. Да и страна в целом показалась мне отличной для жизни, несмотря на отголоски серьезного конфликта с соседним Израилем. Море, солнце, комфорт. Бейрут, конечно, не эмиратский Дубай и не катарская Доха. Там все проще, нет соцветий из небоскребов и такого лоска, здания преимущественно малоэтажные. Но есть и роскошь, и колорит. Мажорная легионерская нота получилась. Что было дальше — ты уже в курсе…

— Заглянув перед этим интервью в прессболовскую статистику, с изумлением заметил: за сборную Беларуси ты сыграл жалких девять матчей.
— Причем вызывался в национальную команду, входил в расширенные списки кандидатов при всех рулевых, возглавлявших ее за последнюю дюжину лет: Спартаке Мироновиче, Георгии Свириденко, Юрии Шевцове. Такой вот парадокс. Впрочем, почему парадокс? У каждого тренера свое видение игры и места гандболиста в механизме. Плюс есть такое понятие, как конкуренция. Значит, хорошая глубина скамейки. Значит, Андрей Синяк, Боря Пуховский, Дима Никуленков были сильнее. Да и травмы меня стороной не обходили, карьеру основательно подпортили. Как ни крути, последствия трех операций сказывались. А вообще я не в обиде. Был в сборной на подхвате — ну и ладно, многие и до запасных не дорастают. Я командный игрок, был готов в любой роли помогать сборной, пусть и в резерве. А сколько наиграл — все мое.

— На резонансном “круглом столе” в Дохе коллега Сергей Новиков выдал реплику примерно такого содержания: если бы мы берегли и удерживали в гандболе таких добротных игроков среднего звена, как Саша Подосинов, не рассуждали бы сейчас об ущербности национального чемпионата и о низком к нему интересе. Что скажешь?
— Полностью согласен с Сергеем Юрьевичем. Навскидку готов вспомнить несколько десятков фамилий, которые могли бы и сегодня громко звучать. Эти умелые ребята реально могли заметно повысить уровень нашего первенства, способствовали бы продвижению белорусских команд на евроарене, на них ходил бы народ. Но нет нормальных условий, гандболисты в полной мере не востребованы. У нас ведь зачастую как? Довели до определенного уровня — а там хоть трава не расти. Кто куда уезжает, кто чем занимается — никому нет дела. А потом плачемся, что не можем раскрутить чемпионат, клубы.

— Ты пришел в “Гомель” показать, как надо?
— Постараться. Это во-первых. А во-вторых, я ведь воспитанник гомельского гандбола. Но так ни разу и не сыграл за клуб родного города. Надо возвращать долги. Поступило предложение от председателя “Гомеля” Павла Старосветского попробовать себя на менеджерском поприще. Мне это интересно. Хотя прекрасно понимаю, что в Беларуси спортивный маркетинг, в том числе гандбольный, в зачаточном состоянии. Что-то проклевывалось в “Динамо”, в БГК. Однако это скорее видимость маркетинговой деятельности. Будем развиваться вместе. Да, есть еще “в-третьих”: хочется быть ближе к любимому виду спорта. Это моя жизнь.

— В нынешнем сезоне гомельский клуб сделал вход на матчи как мужской, так и женской команд платным. Чем позабавил гандбольную общественность. На игры нашего чемпионата Беларуси и на дармовщинку-то приходит от силы несколько десятков человек…
— А что здесь смешного? Цена установлена символическая — десять тысяч рублей. Наличие билетов дисциплинирует публику, подразумевает какие-то бонусы. Мы стараемся дарить болельщикам комфорт, продаем сувениры, атрибутику. Команды у нас играющие, амбициозные, у них толковые тренеры. И практика показала: прирост зрителей, пусть и небольшой, но есть. Мерило работы клубных служб, руководства, тренерского штаба, областной федерации во главе с мэром Петром Алексеевичем Кириченко — результат. Мы его уже добились. Минувший сезон стал самым успешным в истории клуба: парни стали бронзовыми призерами чемпионата, а девчата — серебряными. Задачи на нынешний год — как минимум удержать планку. А девушки так и вовсе нацелены на золото.

— Локальные и пока не закрепленные железно успехи — это еще не средняя температура по больнице. В целом белорусский клубный гандбол — пациент скорее остывающий, нежели пышущий румянцем.
— Да какой уж здесь румянец… Не спорю, на внутреннем фронте сейчас хорошего мало. Конкуренция и интерес невысоки. Но ведь ни Брест, ни Гомель, ни Минск, ни федерация поодиночке радикально не исправят положение. Только вместе. Пиарить чемпионат, к слову, клубам сложнее, чем прессе. Одно дело рекламные растяжки, другое — печатное слово. Уверен, гандбол можно сделать зрелищем не хуже, чем футбол и хоккей. Особенно белорусские…