Никита Вайлупов пишет картины маслом на холсте и гандбольной площадке

— Ведешь подсчет своим голам? 

— Нет, не слежу за этим. Даже не знаю, сколько забросил в этом сезоне.

— А мы подсчитали! В чемпионате SEHA‑лиги у тебя 68 голов и уверенное лидерство в гонке бомбардиров, в чемпионате Беларуси — 43, в Лиге чемпионов — 25. Итого — 136 мячей в 22 матчах! Из чего можно сделать вывод, что в команде ты стал своим. Быстро притерся к новому коллективу?

— Любой человек на новом месте, хочешь или не хочешь, испытывает стресс. К тому же у меня не было раньше возможности играть в одной команде с легионерами и практиковать свой английский, а также работать по европейской системе с новым тренером. Так что поначалу были некоторые сложности, связанные с адаптацией. Но сейчас все прекрасно. Влился и стараюсь приносить команде пользу.

— Как чувствуешь себя в Бресте, уже освоился? 

— Живу буквально в пяти минутах ходьбы от Дворца спорта «Виктория». Очень удобно, логистика великолепная! В Бресте мне вообще очень комфортно, он очень похож на родной Витебск. И уж точно в Бресте мне гораздо более уютно, чем было в Минске.

— Почему ты летом остановил свой выбор на БГК имени Мешкова? Были ведь наверняка и другие предложения. 

— Были. Но мне кажется, выбор в пользу Бреста очевиден. Для игрока, которому 24 года, который хочет расти, развиваться как спортсмен и как личность, играть бок о бок с мастерами высочайшего уровня, выступать в Лиге чемпионов и прогрессировать, переход в БГК имени Мешкова — очень логичный и очевидный ход.

— Так‑то оно так, но в минском СКА, предполагаю, такому твоему выбору как минимум не обрадовались: БГК с армейцами соперники очень принципиальные… 

— У меня закончился контракт, и я в своем выборе был свободен. А как отнеслись? Ну представьте, что из «Барселоны» игрок перешел в стан заклятого соперника — в «Реал»! Так и здесь. Конечно, в СКА никто не остался доволен моим решением: ни болельщики, ни руководство, ни игроки.

— Нынешние игры против СКА для тебя принципиальные?

— В первом интервью после подписания контракта я пообещал, что, пока я в Бресте, СКА на внутреннем фронте ничего не светит — не отдадим им ни одного трофея! Никого не хотел обидеть, просто я максималист и хочу побеждать везде и всегда. Не важно, кто против меня — СКА сейчас или БГК, когда я выступал в составе минчан. А принципиальны ли эти игры? Нет. Армейцы — крепкая команда, но мы обязаны обыгрывать любую команду в каждом матче.

— Лет 6 назад, играя за молодежный состав минского «Динамо», ты забросил в ворота БГК‑2 30 мячей в одном матче из 37 командных. То есть почти все! Невероятный результат. 

— Мне говорили, что это чуть ли не рекорд Гиннесса… Не знаю. Просто поперло тогда, меня держали втроем, но залетало отовсюду — чуть ли не каждый бросок достигал цели.

— Это твой рекорд?

— Да, хотя вряд ли можно назвать это профессиональным уровнем, все‑таки выступал тогда за дубль. А на международной арене недавно забросил 20 мячей в ворота «Металопластики» в розыгрыше SEHA‑лиги. Может, и здесь скоро до тридцатки дотяну.

— Ты самый крутой гандболист, который родился и вырос в Витебске?

— Крутой — не то слово, высокомерно как‑то. Я бы сказал по‑другому: единственный, кто играет на действительно высоком уровне.

— Теперь только осталось догнать своего земляка Марка Шагала по художественной части. 

— В Витебске часто проходят его выставки, но честно скажу: пока ни разу не был. В работах других художников меня интересуют в первую очередь техника исполнения и палитра цветов. А в искусстве как таковом я не особенно разбираюсь.

ФОТО ВЛАДИМИРА ШЛАПАКА.

— То есть не можешь отличить модернизм от неоклассицизма, а сюрреализм от символизма?

— Думаю, нет.

— Изучал твои работы и вспомнил анекдот. Женщина рассказывает подруге: «Мой муж — художник‑авангардист, и мы с ним прекрасно уживаемся: утром он пишет картины, а я готовлю обед. А днем мы угадываем, что у кого получилось». Как бы ты описал свой стиль живописи?

— Позитивная абстракция. Как‑то так.

— А кто тебе ближе: Брейгель или Матисс?

— Скорее, Матисс. Наверняка многие знают его картину «Танец». Мне импонирует этот стиль. Его неприхотливость, мягкость, свобода.

— Если бы ты писал Брест. Что бы изобразил?

— Наверное, Брестскую крепость. Ответ, возможно, банальный, когда речь заходит про Брест, все про нее вспоминают. Но я не стану отходить от стандартов — это действительно знаковое для города место.

— А кого из игроков БГК имени Мешкова ты запечатлел бы на холсте? И в каком образе?

— Славу Шумака! В виде льва. Во‑первых, он на него похож. Во‑вторых, Слава — помощник капитана команды. А в‑третьих, как и полагается льву, вожак.

— В твоем творчестве имеется что‑нибудь на гандбольную тему? 

— Пока нет. Но спортивную тематику недавно для себя открыл. Своему товарищу на заказ сделал портрет баскетболиста Коби Брайанта с его логотипом Black Mamba. В своем стиле. Получилось необычно и реально круто!

— Кто твой любимый художник?

— Любимых нет. Есть те, которые импонируют историей своей жизни, деятельности и работами. Это Джексон Поллок и Казимир Малевич.

— Малевич? Тогда задам самый банальный вопрос в этом интервью: в чем прикол «Черного квадрата»? 

— Каждая абстракция имеет историю написания. Визуально это тупо черный квадрат, но у Малевича ведь целая серия работ в подобном черном цвете. Это война в жизни художника, его зарисовки каждый день угольным карандашом… Я много рассказывать не буду, лучше купите биографическую книгу Казимира Малевича, прочтите ее и вы все поймете сами. И про «Черный квадрат», и про жизнь художника.

— Любимый гандболист? 

— Француз Люк Абало.

— Почему?

— Не то чтобы я ему подражал, просто так получилось, что он тоже рисует, балуется с музыкой, у него своя линейка одежды. Плюс он тоже по амплуа правый крайний! И левша! Мне импонируют его стиль игры, пластика, поведение на площадке и за ее пределами.

— Ван Гогу при жизни все говорили, что его картины — мазня. А какую самую забавную, злую или оригинальную рецензию ты слышал о своих работах?

— Практически постоянно говорят одно и то же: «Ну и что здесь такого? Я тоже так могу!» Одному человеку я позволил себя проявить, дал попробовать. Результат для него оказался неутешительным: ничего не получилось.

— Такие комментарии тебя задевают?

— Не реагирую. Понятно же, что говорят те, кто в этом мало понимает. Есть критика типа «ты идиот и ничего не можешь», а есть конструктивная. Это разные вещи.

— О своей игре тоже приходилось слышать разное?

— Когда играл в СКА, часто говорили, что я психологически неустойчивый, не забрасываю в ответственные моменты и команда из‑за меня проигрывает. Но это меня только мотивировало, чтобы стать лучше. Как и все гадости, которые пишут в комментариях: опустить руки и превратиться в размазню — это удел слабых.

— Знакомая художница известного футболиста минского «Динамо» Юрия Пудышева, чемпиона СССР 1982 года, в его молодые годы разрисовала стены квартиры игрока причудливыми узорами. Так в славные 1970‑е в его «хоромах» над кроватью появились распятый Иисус с ангелочками, амуры со стрелами да бог веселья. А у тебя дома висят картины?

— Висят. Мои. И подарок председателя Белорусской федерации гандбола Владимира Коноплева. Я ему презентовал свою картину на день рождения, он мне — алаверды. Из своей коллекции.

— Еще одну из своих картин ты, знаю, подарил Спартаку Мироновичу. А какую из своих работ ты бы подарил коучу БГК имени Мешкова Раулю Алонсо? 

— Уже. Тренер удивился, узнав, что это нарисовал я. Но подарок, кажется, пришелся по душе: Рауль коллекционирует картины разных художников, и ему импонирует мой стиль.

— А как ты придумываешь им названия?

— Это тот случай, когда нарисовать гораздо легче, чем дать название. В абстракции каждый видит свое: кто‑то лошадь, а кто‑то небо или песок. Люди всматриваются в картину, и у них рождаются ассоциации. Так что они без названий.

— И сколько их всего?

— Точно не скажу. Дома осталось мало — я не храню, презентую. На дни рождения, на Новый год…

— Тебе легче пишется после поражений или после побед?

— Это никак не связано. Если есть желание рисовать — я рисую.

— Ну и напоследок. Знаешь, есть очень меткий афоризм: пользуются красками, но пишут чувствами. Скажи, между живописью и игрой в гандбол много общего? Ты в игре и перед холстом — это один человек или два разных? Я к тому, что для хорошей игры тоже ведь нужно вдохновение… 

— Смотри. Площадка прямоугольная? Холст тоже. Игра всегда начинается с чистого листа, и никто не знает результат. Правильно? Команда строит план на игру, а художник делает наброски. Так? Тренер называет стартовый состав, а в живописи выбирают цвета. Верно? А дальше как и что получится: или выиграл, или проиграл. Это и есть конечный результат. И теперь у меня вопрос: много общего у гандбола и живописи?

— Осталось только пожелать тебе и всем «мешковцам» вдохновения и победы в матче с «Вардаром»! 

— Обещаю, будем биться!
Автор: Сергей Канашиц, www.sb.by