Олимпийский чемпион в составе сборной СНГ — Андрей Барбашинский — мечтает вывести гандбол и весь белорусский спорт на качественно новый уровень. В интервью Станиславу Липскому для SPORT5.BY заместитель главы БФГ выскажет свое мнение по поводу того, как это сделать, а также поведает о нюансах своей работы и о самых ярких ее моментах.
— Совсем недавно глава Белорусской федерации гандбола — Владимир Коноплев — в нашем с ним интервью поднимал вопрос ухода из гандбола 15-летних спортсменов. Что скажете по этому поводу? Насколько остро стоит вопрос?
— Вопрос масштабный… На последнем исполкоме БФГ главный тренер нашей сборной Юрий Анатольевич Шевцов отмечал, что до определённого возраста наши юные гандболисты на голову сильнее своих оппонентов. Это, кстати, вижу и я на примере турнира, который провожу ежегодно в Ошмянах. Собираем 15-летних, а к нам много кто приезжал до санкций и запретов: и поляки, и латыши, и турки, — и на самом деле нашими ребятками обыгрывали их достойно, уверенно. Мы техничнее, подвижнее. А вот потом наступает момент 10-го класса… И тут задаемся вопросом: где все гандболисты? Проходит чемпионат Гродненской области — там есть восемь команд, и вот они играют друг с другом. В среднем это 80 гандболистов. Такие турниры проходят в каждой области, значит, в сумме у нас есть порядка 500 спортсменов этого возраста по всей стране. И вот из них в гандболе в лучшем случае остается 40. А где остальные?
Они идут в школу: у них нет стимула продолжать строить профессиональную спортивную карьеру! На мой взгляд, здесь есть несколько моментов. В этом возрасте всего одни соревнования — в 10-м классе. Кто будет содержать команду? Никто. Также нет региональных училищ, соответственно, невозможно собрать оставшихся перспективных игроков. Точнее, училища есть, но их нужно расширить. И такая ситуация не только в гандболе — в любом игровом виде спорта… И вот потом удивляемся, когда наступает момент истины: у нас в национальной команде только те, кого взяли в Минск! При этом все возмущались и говорили о том, что от меня забирают самых лучших, но если Минск их не заберёт, то эти ребята тоже потеряются. Если посчитает государство или получит кто-то поручение посчитать, сколько средств тратится министерством образования и министерством спорта на всех детишек и сколько детей теряются… Это приводит порой к тому, что приходится иностранцу давать белорусский паспорт… Когда пришел в федерацию и стал заместителем Владимира Николаевича, сел в машину и мы поехали по всем отделениям. Поголовно всех этих детишек пересчитывал.
И этот вопрос не к Барбашинскому, не к Коноплеву, его, наверное, нужно обсуждать на уровне министерства спорта, министерства образования. Как сделать так, чтобы всем было удобно, чтобы не теряли этих молодых ребят? Сейчас, получается, в гандболе просто пользуемся тем, что успели собрать и забрать в Минск, в Республиканское государственное училище олимпийского резерва.
— Жизненно важные решения часто подростками согласовываются с родителями. Может, оно совместное, завязать со спортом, или исключительно принимается старшими, чтобы ребенок сосредоточил внимание на учебе?
— А причём здесь родители? В 10-м классе они придут и зададут вопрос тренеру: «А какая перспектива у моего парня или у моей девочки?» И что должен вам ответить детский тренер… Озвучиваю своё мнение: у нас есть шесть областных центров, есть Минск, так давайте создадим восемь клубов в высшей лиге и восемь — в первой! Нужно объединить в этих клубах все виды спорта, таким образом оптимизируем денежные потоки. К этим клубам присоединим детско-юношеские спортивные школы, и этот механизм даст свои результаты. У нас, извините, что поднимаю больную тему, в высшей лиге футбольной сегодня 15 команд, в первой — 17, а во второй — еще больше. И где наш футбол?
Государство столько делает для спорта: столько площадок, игровых и спортивных залов, — а заполнены ли они, максимально ли используются? У нас провал в возрасте от 15 до 20 лет. Говорят, Барбашинский часто критикует. Нет, не критикую. Очень много делается для спорта, и благодаря тому, что Президент любит его и сам активно занимается, много чего изменили в лучшую сторону. Но внизу все еще большой пласт работы! Если статистику проведём олимпийских чемпионов, они все родом из районов, из небольших городов и посёлков. Редко кто попадает из мегаполиса на спортивную вершину, такова жизнь. Сегодня многие школы держатся на тех, кому по 70 лет. Покажите мне, у кого есть в учреждениях молодые, которые дальше планируют развивать спорт, которые не ходят и не бурчат ежемесячно о том, что не заработал свои 50 рублей.
— И, по вашему мнению, создание клубов, в которых объединены все виды спорта с понятной вертикалью и перспективой для атлета, эту ситуацию изменит?
— Мне кажется, да. Возьмите Гродно. Там есть «Неман», так давайте сделаем один клуб, чтобы гандболисты, футболисты, хоккеисты были вместе. И оптимизация кадров автоматическая произойдёт. Посмотрите на «Барселону»: клуб объединил и баскетбол, и футбол, и гандбол! В такой системе не будем распыляться, сверху структурируем систему и будем понимать, с какого вида спорта можно черпать. Мне задают вопрос: «А как вы привлекаете детишек, которые приезжают на турнир в Ошмяны?» Отвечаю: «А мы пытаемся каждый из этих турниров сделать праздником».
Знаете, как-то пару лет тому назад была дискуссия на «Беларусь 5», «Спортивный интерес»… И мне легкоатлеты говорят: «Во времена СССР у нас было 24 000 занимающихся, а сегодня — 21 000″. А я отвечаю: «Обалдеть, как классно!» И в тоже время Ваня Тихон в 44 года должен ехать и метать молот… Об этом тоже не задумываемся, предлагаю просто из 500 спортсменов, которые растут, хотя бы 100 оставить. Но для этого нужно что-то предпринять. Тренер ставит на ноги ребенка. Он должен заинтересовать, уговорить, объяснить родителям, что может и не получиться в какой-то момент что-то! Я вот закончил Минский интернат, у нас было там 16 человек, и из 16 попало дальше трое-четверо! Тысячи прошли, чтобы стало у нас в Беларуси восемь олимпийских чемпионов и один заслуженный мастер спорта. Такого больше нигде нет. В Советском Союзе наши команды гремели: «Горизонт», РТИ, «Динамо», «Коммунальник», СКА. Куда оно сегодня всё пропадает?
— Андрей Станиславович, вы олимпийский чемпион — пик спортивной карьеры достигнут. А с чего всё начиналось? Расскажите свою историю.
— В Гродненской области моя детско-юношеская спортивная школа одна из самых старых. По-моему, в 1954-м году она уже работала. Мой тренер пришёл на урок физкультуры, посмотрел, что я большой, фактурный, потом с учителем по физкультуре обсудил, есть ли у меня тяга или нет? И вот они вдвоём пытались каким-то образом меня «окучить», потом пошли к моим родителям — оказался в этой детской школе, получил в лоб мячом. Тренер решил, что, раз я пухлый и высокий, стану в ворота… Учился я в школе прекрасно: была там одна-две четвёрки! Прошло ещё полгода — тренеры уговаривали моих родителей, чтобы каким-то образом на меня повлияли. Было убеждение, что спорт — это не моё! В итоге первый тренер решил убрать меня с ворот и пустил на площадку… И вдруг, как сейчас помню, забил свой первый гол в Друскиненкае! Стал полусредним, который стабильно забивает, было здорово! Потом Виктор Петрович Косинский появился, который ездил по всем областным соревнованиям и отбирал парней. Приходили письма, приглашали на сбор в Минск — попал туда. Потом в школу олимпийского резерва пришло приглашение, родители спросили, поеду ли я? А ребёнок — романтик, конечно, поеду. Вот сейчас сижу и удивляюсь, сколько объектов в стране, сколько медицинских центров! У меня была мечта попасть хотя бы в дубль команды «СКА-Минск», хотя бы в юношескую сборную Беларуси, потому что проходил чемпионат Советского Союза по каждому возрасту. Нас тоже отбирали — у парня из Ошмян было желание играть за Гродненскую область, выступая за нее, появилось желание выступать за Республику Беларусь! Потом пригласили в молодёжную сборную Советского Союза, тянулся туда. Потом было желание попасть в первый состав СКА и в национальную команду — получилось, а у многих нет, и было, поверьте, страшно. Очень страшно, когда получаешь травму. С ребятами из молодежной сборной выигрывали вместе чемпионат мира, а получил травму на «Дружбе», которую сейчас, кстати, будут возобновлять.
— Андрей Станиславович, но сейчас время другое: выбора у молодежи больше, плюс стараются все заработать быстрее и проще. Спорт уже не так привлекателен?
— Ключевое здесь — «быстрее заработать». Все крутится вокруг денег. Чтобы это изменить, должны собираться специалисты, каким-то образом привлекать к спорту, чтобы дети имели свою позицию. Знаете, в Гродно дискутировал. У меня спрашивают: «Зачем нужен спорт?» — «Вот сидит таксист десять часов за рулем, смотрит в одну точку, не двигается… Что будет с его здоровьем?» Сегодня потерян престиж того, что ты назывался офицером, что ты спортсмен, тренер, учитель! Вспомните, разве было такое, чтобы кто-то мог прийти в школу и учителю нахамить? А сегодня, не дай бог, на ребёночка там что-то сказал, не туда глянул — уже родители бегут. Эту всю огромную тему нужно оживлять, нужно приглашать тех, кто может конкретно класть на бумагу проекты и обсуждать, идти дальше, выносить это на уровень, а мы сидим и боимся это сделать… Но будет хуже! Когда ко мне приезжают на турнир, как минимум полгода к соревнованиям в Ошмянах готовимся. При этом администрация города и районного исполнительного комитета максимально помогает… И вот стартовый свисток прозвучал — выдохнул, а потом, как только услышишь финальный, снова думаешь, как следующий турнир сделать не хуже?
Вот как привить ребёнку желание заниматься спортом? Можно его поставить на беговую дорожку, и будет как сумасшедший 45 минут заниматься, а можно пустить его поиграть в футбол, волейбол, чтобы ребенку было интересно! Кому-то попадёт мячом в голову или в живот, и, может быть, это кого-то разбудит.
— Вернемся к вашей карьере: я понял, что вы много мечтали, и мечты реализовались. Но, когда добиваешься поставленных целей, энтузиазм порой угасает. Какой у вас был стимул?
— Всё просто: приезжаешь на турнир и понимаешь, что его нужно выиграть! Это был жизненный принцип, понимаете, мы все старались… На Олимпиаду приезжают 12 команд. Дружина страны-хозяйки, чемпион мира и чемпион Европы. И в эту дюжину попробуй попади! А непосредственно на Олимпийских играх нужно подраться.
— Спартак Петрович Миронович повлиял на вашу карьеру. Каким был он тренером: новатором, гением?
— Это тренер, который опередил время. Это сегодня, уж извините, он пожилой человек, но то, что он делал раньше… Он опередил время на десяток лет! То, во что играл СКА… Сегодня так играют французы, правда, их комбинации называются по-другому. Тогда в Минске собралась группа единомышленников: все шли к цели. Мне очень повезло попасть именно в то время в команду. Сыграл вместе с Каршакевичем, Шевцовым, Свириденко, Галузой… Одно дело, когда мы на площадке, другое — за ней. Это была одна большая семья, понимаете, друг за друга. Все помогали, никогда ты не услышишь от своих коллег слова плохого. С закрытыми глазами люди понимали друг друга и чувствовали на площадке. Я бы так сказал: даешь передачу в открытое место, и туда обязательно кто-то прибежит. Приходишь молодым в команду, и твоя задача просто не испортиться, если ты ещё умудряешься попасть в первую семёрку, значит, чего-то достиг в этой жизни!
Вот сравнивают Марадона и Пеле, Месси и Роналду — это все гении своего времени. И Миронович — это тоже гений, но он трудился не покладая рук, не просто развивал гандбол, а ходил к коллегам: акробатам, легкоатлетам — и придумывал всякую всячину. До автомата доводили все. Сегодня же кто-то тоже представляет, что машины полетят, а кто-то это планирует. Мироновича можно сравнить с теми, кто компьютер когда-то придумал. Он великий! Разглядел во мне что-то, в Якимовиче, и мы выросли за короткий период времени в мастеров.
— Впечатляющие слова, у вас был солидный этап международной карьеры. Как перебрались в Испанию в Хувентуд? Расскажите об этом.
— Уже не помню точно, но каким-то образом туда попал. Когда происходят переходы, важно трансферное окно, и вот оно уже было закрыты, но мне посчастливилось попасть в последний уходящий поезд… В самый последний вагон. Хувентуд — небольшой город около Мадрида, наверное, в 10—15 км. Там был основной спонсор у команды — банк. Хувентуд шёл на вылет из элиты: 14-е место вроде занимал мой клуб. Пришел туда, было трое русскоговорящих, остальные — испанская молодёжь. И вот мы их вытаскиваем в Кубки городов за сезон, потом из этой команды четыре человека играли в Барселоне, в сборной Испании. К сожалению, президент клуба стал вкладываться в женский гандбол, в зал, потом в американцев, начал их скупать, и вот тут средств не хватило… Уехал оттуда в итоге, недополучив, по-моему, за шесть или за семь месяцев заработную плату. Вот такая была история…
— А почему не уехали сразу в Германию или Венгрию?
— А вы думаете, что так всё легко и просто… Время пролетает очень быстро. Вернулся, и у меня не было другой альтернативы, как говорил мой папа в тот сложный для страны период, не получится в спорте — высокие ёлочки у дороги стричь всегда люди нужны, поэтому давай приезжай, и будем думать что делать. И мы на самом деле думали, где бы строиться и куда пойти работать… Но потом появилось предложение поехать в Венгрию — поехал, оттуда в Германию.
Не заработал за счёт спорта каких-то больших средств, к сожалению, но это был мой выбор. Вот если бы после золота Олимпиады остался в Российской Федерации, то мы бы получили квартиры, имели бы возможность выступать за любой из российских клубов и участвовать в следующих Олимпиадах, чемпионатах Европы… Но решил ехать домой, на родину. Где родился, там и пригодился — играл за сборную Беларуси. Мы сражались. Ни о чем не жалею и никогда не говорил, что жалел о чем-то.
— Вот сегодня белорусы в Суперсерии трижды обыграли Россию, следовательно, на данный момент мы сильнее. Значит, всё было не зря? Белорусские гандболисты на коне?
— Самое главное, чтоб мы были на коне, но с головой … Есть же выражение «всадник без головы», поэтому все то, что делается, делается и на сегодня, и на завтра. У нас растёт хорошая талантливая молодёжь. Жаль, что сейчас эти санкции, которые не дают возможности нашим парням набираться опыта.
— Что, кстати, думаете о санкциях?
— Сегодня уже планируется, повторюсь, возобновление Игр Дружбы, Азия готова к сотрудничеству.
Международному олимпийскому комитету, европейским и международным федерациям нужно немножко одуматься: рано или поздно это пройдёт… Но вот как это потом восстановить? Мустафа (глава Международной федерации гандбола. — прим) планирует расширить количество участников чемпионата мира, это здорово, но Хассан Мустафа — зависимый человек от финансов МОК, и там вряд ли разрешат допустить это расширение. Я вот об этом всём говорю, пока рот никто не закрывает, хотя мои слова будут будоражить людей… Однако пока мои слова не возымели действия. У нас, белорусов, есть потенциал, верю в то, что у нас есть перспективные, одарённые ребята во всех видах спорта, верю, что мы можем развивать это всё, но нам нужно просто на просто взглянуть на это по-новому, согласно тому, какое время сейчас. Однако если мы будем слишком долго понимать, рассуждать, что и как лучше сделать, то можно упустить время. Не хочу под конец жизни думать, что что-то мог, а не сделал. Решение нужно принимать достаточно быстро и коллективно, причем в соответствии с нашим законодательством. Нужно прописать каждое движение человека в нужном направлении и на местах принимать правильные решения.
Медалей на Олимпиадах меньше, потому что сегодня взяли паузу и думаем, куда и как идти правильно. Время есть — надо не упустить его.