Сергей Мордасевич, газета «Прессбол»
Новость о приходе в СКА опытного вратаря Алексея КИШОВА прозвучала минувшим летом довольно неожиданно. В Беларусь он вернулся после семи легионерских сезонов в России и Австрии.
И поначалу помогал команде лишь в скромной роли второго голкипера. Однако после травмы Ивана Мороза стал железно первым и начал выдавать за тридцать процентов вратарской успешности. И даже снова получил приглашение в сборную. Если бы не эффектный сэйв Кишова на последних секундах гостевого поединка с чехами в евроотборе, в таблице у белорусов было бы на очко меньше.
— Матч за третье место Балтийской лиги ты пропустил из-за повреждения спины. Как себя чувствуешь сейчас?
— Нормально. Спина уже не беспокоит. После игры с “Риихимяки” что-то защемило. Толком не мог ничего делать.
— В серии пенальти повреждение мешало?
— Нет. В порыве игры об этом не думаешь. Боль приходит, когда матч закончился и ты остыл.
— Твое мнение: пенальти — это лотерея или сравнение мастерства?
— Скорее мастерство. Кто устойчивее психологически, тот и выиграет. У игроков есть любимые углы. В ответственные моменты они бросают туда, куда и чаще всего. Увы, в этом плане знал не всех игроков “Кокса”. Пересмотрел серию и не совсем доволен своими действиями.
— Прежде такие серии у тебя в карьере были?
— Да. С “Зарей Каспия” в 1/4 финала чемпионата играли дома против “Пермских Медведей”. Но тогда у нас было три вратаря, и мы менялись. Я выходил пару раз, тоже ничего не отбил, однажды только штанга была. Мы ту серию выиграли.
А еще один опыт был очень интересным. Второй сезон в питерской “Неве”. В первых играх 1/4 финала, полуфинала и финала дело доходило до серии пенальти. И в каждой из них седьмой бросок отбивал именно я. В том числе и в финале с “Чеховскими Медведями” — не забросил Шишкарев. Забавно. Матч с “Коксом” навеял те воспоминания. Думал, это как-то поможет. Колдовство, магия вернутся. Не вернулись…
— Решение перейти в СКА — больше жизненное, чем профессиональное?
— Профессиональное. В Австрии провел три сезона. Первый получился немножко скомканным. Второй оказался лучше. Могли и в финал выйти. Буквально мяч проиграли в полуфинале, было обидно. Захотелось большего. Но третий сезон не удался.
Проиграли шесть-семь матчей подряд, все стало из рук вон плохо, в команде начались разговоры… Сгустились тучи, в феврале уволили Рауля Алонсо, который сейчас в Бресте, хотя у него был длительный контракт… Такое в истории “Тироля”, наверное, случилось впервые — чтобы тренера убрали по ходу сезона. Не было уверенности, что можем выиграть даже у слабой команды. Все были поникшие.
В 32 года играть за восьмое место чемпионата Австрии — это меня не устраивало. Вообще никак. Захотелось вернуться в еврокубки, на уровень повыше. Понял: надо что-то менять. Созвонились с Андреем Викторовичем Крайновым…
— Кто на кого вышел первым?
— Он. Там вот как было. Я работал с агентом, и он нашел команду. Она сейчас на последнем месте в первой немецкой бундеслиге — “Людвигсхафен”. Ездил туда на просмотр. Думал, что скажут “да”. Тренер, по его словам, был очень доволен. Тянули до последнего. В итоге мне ничего не ответили. Потом в соцсетях прочитал, что клуб подписал другого вратаря. Уехать в немецкую бундеслигу — это моя мечта. Для начала уехать, а потом и выиграть ее. Уровень — просто космос.
— Это единственный случай, когда мог попасть в космос?
— Был интерес в первый сезон в Австрии. Говорили, что за мной наблюдали в “Бергише”. Может, и слухи. Так вот после того перешел в СКА. Молодая команда, участвует в еврокубках. Если спросить самого себя, правильно ли сделал, отвечу: безусловно, рад, что сюда приехал.
— Почему?
— Много играю. Практика для меня всегда на первом месте. Важнее даже финансов. В Австрии у Рауля Алонсо играл от звонка до звонка. За это ему благодарен. Порой даже думалось: вот бы кто подменил. Жаль, что сезон у СКА получается скомканным. Но все равно команда прогрессирует, даже несмотря на поражения от того же “Кронона”. Возможно, все это проявится не завтра-послезавтра, а в следующем сезоне.
— При заключении контракта обговаривали перспективы по завершении карьеры?
— Павел Владимирович Галкин как-то обронил: мол, у нас нет тренера вратарей. Если согласишься, будет неплохо. Ответил: нет, приехал не завязывать. Лет до сорока еще посражаюсь. Может, это и мое. Хотя с молодыми работать очень тяжело. Хочется им помочь, а они это все не воспринимают сразу, нужно время.
Игорь Николаевич Папруга по ходу сезона просил подсказывать молодому Стасу Юрче. Могли упражнения поделать. И не только с ним. Но пока не до тренерства. У самого хватает проблем, недочетов в той же технике, еще работать и работать.
— Ты серьезно планируешь играть до сорока?
— Да. А может, и до сорока пяти, и до пятидесяти. На сколько здоровья хватит. Россиянин Павел Сукосян вон и в 55 выходил.
— Что изменилось за эти семь лет — в клубе, чемпионате?
— Раньше турнир был намного сильнее. Играли более опытные гандболисты. Против них интереснее. Уменьшилось число команд. Пропали минские “Динамо”, “Аркатрон”, “Виктория-Регия”… Что до клуба, то в него пришел Вадим Леонидович Сашурин.
— Вратарей он тоже гоняет?
— Да. Нет деления. И гребля, и велосипеды по два с половиной часа… Конечно, первое время было трудно. Но та закалка, которую приобрел до отъезда из СКА, помогла. Потому что у Спартака Петровича Мироновича тоже было непросто. Мы и в футбол играли по часу, и в баскетбол. Причем это был нормальный баскетбол, в котором могли и засадить, и толкнуть. А когда в порыве борьбы падала планка — и подраться.
— Вызова в сборную на матчи с чехами ждал?
— Мне о нем сказал Игорь Николаевич перед одним из матчей. Обрадовался. Но чувства были двоякими. Три года не был, да и прежде — то вызывали, то не вызывали… Хотелось. А с другой стороны, эти дергания туда-сюда… А потом сел и подумал: в последние три года и играл, и опыта набрался, и гандболистов много изучил по видео. Вот такая стопка распечаток лежит. Могу сказать, в какие углы бросает любой игрок в Австрии.
— Как эта подготовка выглядит технически?
— Берутся листы формата А4. Там расчерчены маленькие ворота. Когда смотрю матчи, помечаю, кто куда бросает. Ваня Бровко, вместе с которым жил на последних сборах, прекрасно видел, как я изучал чехов. Потом обсуждали это с Игорем Николаевичем, с другими вратарями.
— Сэйв на последней минуте выездного матча — плод этой подготовки?
— Может, в какой-то степени. Спустя день-два решил пересмотреть эпизод, вспомнить, что меня подвигло пойти в тот угол. Сыграл по ситуации. Получается, игрок мог бросить только в ближний низ. Нога сама туда пошла. Времени подумать не было. Увидел, закрыл, почувствовал, что коснулся мяча… И потом все как стали кричать, радоваться! Долгожданная победа.
— На недавнем заседании исполкома Юрий Шевцов говорил о проблемах на вратарской позиции в сборной. Это кризис или просто следствие травм Мацкевича и Мороза?
— Раньше, когда приезжал в команду, всегда вопрос стоял так, что самая проблемная позиция — вратарская. Конечно, сказываются и травмы. И то, что Слава Солдатенко не играет в клубе. Если посмотреть: Кишов, Мацкевич, Солдатенко, Мороз. Четыре хороших вратаря. И конкуренция — нужно выбрать двоих. Кого-то не возьмут, он разозлится, захочет доказать… Если бы все играли и были здоровы, думаю, глобальной проблемы не возникло бы. Любой из этих вратарей готов выступать за сборную на хорошем уровне. Не просто играть, а играть и отбивать.
— Папруга говорил про тебя раннего: “У нас завышенные требования он воспринимал в штыки. А уехал в Россию, стали общаться по скайпу — совсем другой человек”.
— Было дело. Видимо, не сразу, но голова начала по-другому работать. Раньше порой мог поспорить, поругаться. А со временем понимаешь: молодой, глупый. Наверное, он тогда был прав. Взрослеешь, переосмысливаешь. В повседневной жизни я вообще человек спокойный. Не весельчак. На площадке — да, кричу, завожусь. В Австрии был случай, что мне специально бросили мячом в голову. Я за тем игроком через всю площадку бежал. Как говорил тренер “Невы” Дмитрий Николаевич Торгованов, не знаешь, куда бросить, — бросай в голову.
— Почему у тебя было мало практики в “Заре Каспия”?
— Первые полгода выходил на площадку — но в матчах с не самыми сильными соперниками. А после Нового года стал реже играть. У меня был контракт со СКА, находился в Астрахани в аренде. То ли клубы не могли договориться, чтобы я остался, то ли еще что-то.
В Питере же было так. Последние полгода вообще не играл. И ничего не объяснили. Понимал, что, наверное, на меня не рассчитывают. Ездил туда-сюда туристом. Хотя до этого все было хорошо.
— В Лиге чемпионов “Нева” тогда, как правило, проигрывала с крупным счетом. Чувствовал себя неуютно?
— Мы понимали, что были слабее практически любой команды. Для меня главным было играть. Провел хороший матч с “Райн Левен”. В первом тайме под 40 процентов отбил, и мой сэйв даже попал в топ-5 по итогам тура. Две игры с “Виве” неплохие — это навскидку. Согласен: особой борьбы не было. Один раз только обыграли “Шамбери” и сыграли вничью с “Целе”. Три очка за два сезона. У меня на компьютере остались практически все игры Лиги чемпионов. Бывает, пересматриваю. Конечно, хочется вернуться в турнир.
Единственное, что было тяжело в России, — так это летать. За четыре года столько намотали, что нет желания вообще садиться в самолет. Кстати, как-то летели на матч Лиги чемпионов в Москву — в первый сезон мы играли там — вместе с Сергеем Шнуровым. Получилось, что еще и сидели рядом — он был за мной. Когда приземлились, некоторые ребята сфотографировались, автограф взяли. А я что-то затупил.
— Руководству “Шваца” тебя порекомендовал Антон Пракапеня, уже выступавший там?
— Последние полгода в Питере, как уже говорил, не играл. Захотелось попробовать себя в Европе. Так как агента не было, писал нашим ребятам, которые выступают за границей: Антону, Юре Громыко из Польши. И вот Антон первым откликнулся. Порекомендовал меня своему агенту, который также работал в клубном офисе. Посмотрел мои видео, резюме. Показал спортивному директору, потом Раулю Алонсо. Тот сказал: все хорошо, подписываем.
— Ты говорил: “Благодаря Раулю стал лучше готовиться к матчам — изучать больше видео, анализировать соперника”.
— Эти листики как раз он мне дал. Раньше такого не делал. Мог посмотреть игру, что-то записать для себя — и все. Думаю: ха, надо попробовать. Стал чертить. Со временем начал помечать разные броски ручками разных цветов. С задней линии, один на один, с опоры… С тех пор смотрю видео всегда — это как воды попить, как поесть. Даже матчи юношеской сборной, играющей в чемпионате, разбирал.
— Алонсо — хороший выбор для БГК?
— В роли главного? Поработав с ним, скажу так: думаю, не потянет. Возможно, это хороший специалист для молодых ребят, но не для возрастных. Есть к чему стремиться. Пока что, мне кажется, рановато. Может, еще не хватает авторитета, знаний. Главным тренером он работал только в “Шваце”. А все-таки: Брест, Лига чемпионов, аппетиты растут, ответственности все больше… Не знаю, справится ли он. Посмотрим, как проведет остаток сезона в чемпионате, Кубке. А возможно, все и получится. Пожелаю ему успехов. В качестве помощника он хорош.
— Ты с ним ладил?
— В основном все было хорошо. Хотя возникали и спорные ситуации. Но он тренер, сказал — я должен делать. Играл я много, за что ему точно большое спасибо. Рауль — хороший, дружелюбный человек. Пытался русский учить. И ребята просили пару слов перевести. Доброе утро, добрый день… Маты? Да, они их лучше запоминали.
Рауль привез с собой из “Киля” еще двух тренеров по физподготовке. Хорошие ребята. Как-то собрались и играли во что-то типа “Что? Где? Когда?” Когда только приехал, конечно, ничего не понимал. С немецким были такие проблемы… Мы с Антоном попали в одну команду. Он лучше знал язык. Мы тогда уступили. И проигравшая команда должна была обслуживать остальных на завтраке.
— Австрия — это горы. В Альпы выбирался?
— Да. Были там на сборах. Место называется Майрхофен. Туда, по-моему, даже “Урал” приезжал, когда его тренировал Гончаренко. Хорошая база, красивое место… И вот как-то поднялись в горы. Туда добирались пешком, а спускались на фуникулере. Поднялись на высоту два с чем-то километра. Часа три шли. С непривычки очень тяжело.
Еще как-то в самом Шваце поднимались. Доехали на автобусе до определенной точки и пошли. На верхушках всегда стоят такие кресты. Рауль увидел один из них. Показал пальцем и говорит: поставил цель подняться именно туда. И мы всей командой — вперед и с песней. Поднимались, наверное, часов пять. Так все вымотались… Причем спускались тоже своим ходом. Ноги, спина, колени — ой, так все ломило… Но тренер поставил цель, и мы к ней шли.
В этом плане австрийцы — молодцы. Если весна, то либо поднимаются в горы, либо катаются на велосипеде. Зима — лыжи, лыжи, лыжи. Я, правда, иногда только с женой на санках катался. Ха, это более безопасно. Берешь специальные деревянные санки, садишься в упряжку — и поехал по большим хорошим трассам.
— Что еще удивило в Австрии?
— Пожалуй, природа. Жили в небольшом городе. Выходишь — здесь гора, там. Когда приехали в Минск, спрашивал у жены: а где горы? Понравились и город, и страна. Культура, климат… Хорошо подходит для жизни с ребенком.
Люди добрые, улыбчивые. Придешь в магазин: пожелают хорошего дня, поинтересуются, как сыграли. Первое время, когда подходили, отвечал: ничего не знаю и не понимаю, не спрашивайте. Психологический такой нюанс. Типа не трогайте меня. А потом, когда более или менее язык освоил, стал идти на контакт, переспрашивал, объяснял с помощью мимики, жестов.
Что еще необычно в Австрии? Если в Беларуси мы в день здороваемся друг с другом по разу, то там по-другому. На тренировку пришел — поздоровался. Увидел человека через десять минут — опять поздоровался. И сколько бы раз ни встретил — нужно поприветствовать. Первое время перед вечерней тренировкой все здоровались, а я — нет. Думаю: зачем? Потом только Антон объяснил, что так принято.